[float=left]
[/float] — Нам обязательно идти на это скучное сборище пенсионеров и аристократов? — продолжала переспрашивать я до последнего. Даже стоя в дорогом магазине перед тремя зеркалами и примеряя очередное платье. «Ты должна поразить каждого этим вечером», убеждал меня Эдвард. Хотелось ли мне быть этим вечером в незнакомом особняке с кучкой незнакомых богачей? Ловить на себе оценивающие или даже осуждающие взгляды? Едва ли. Но могла ли после года знакомства с Эдом и столь увлекательного путешествия по миру сказать ему «нет», когда речь зашла о визите к родителям и приёме в честь именинницы — миссис Хайд? Это было бы верхом неуважения. Даже мой едва образованный мозг понимал это.
И вот мы здесь, у дверей большого шикарного дома. Эдвард говорил, тот приобрёл ещё прадед, и долгие годы их семья живёт в фамильном особняке, пропахшим духом старины. Мне становится страшно вдвойне, стоит представить, как ненароком задену локтём какую-нибудь дорогущую вазу или пролью на одного из гостей бокал вина стоимостью со всю свою месячную зарплату. Даже в красивом светло-кремовом платье, что переливается под светом вечернего Чикаго, с соблазнительным декольте и аккуратно собранными, заколотыми сзади волосами чувствую себя лишней в этом месте. Я бы и не стала пытаться вписаться, главное — пережить этот день.
Эд быстро исчезает из моего поля зрения, буквально через пять минут после того, как оказываемся в оживлённом помещении, пропитанным одновременно столькими непохожими друг на друга духами и одеколонами, духотой и ароматами закусок к лёгким спиртным напиткам, что официанты разносят по всему залу. Кажется, он хотел найти мать, чтобы лично поздравить с днём рождения. Возможно, даже представит нас с ней друг другу, и не могу сказать, насколько готова, насколько хочу, пока этого ещё не случилось.
Мне бы не хотелось всё испортить этим вечером. Эдвард… Он единственный за последние несколько лет, кто заставил меня улыбаться. Не только под алкоголем во время зажигательного клубного танца. Он был мил и с утра. Он был честен о своём происхождении, даже о том, что такая как я едва ли надолго задержится рядом. И порой сама не понимаю, почему мы всё ещё разъезжаем по стране рука об руку. Со мной-то всё, возможно, и ясно: альтернативы нет, нет дома, нет постоянной работы, совсем одна в этом мире пропаду быстро. Мне нравится, что рядом есть кто-то. Впрочем, и радовать Хайда мне нравится тоже: петь для него, заставлять смеяться и танцевать. Но что его всё ещё держит в этом приключении?
Надеюсь, шанс узнать ещё будет. Не сейчас. Ведь и ответ, что не понравится, мне тоже не нужен. Последнее, чего хочу: «проснуться» от этого сладкого сна и понять, что всё закончилось. Что я снова совершенно одна и не знаю, куда податься. Всё, что могу — просто бежать вперёд. Мы это уже проходили, и самостоятельная жизнь, как оказалось, не так уж привлекательна и хороша, как это видится с мягкой кровати в тёплом доме, пока плачешь в подушку и мечтаешь поскорее убраться от приёмных родителей. Тех, кто врал тебе столько лет. Детские воспоминания стираются слишком быстро, и вот ты уже завидуешь их милой трели с младенцем, их родным сыном, потому что не уверена: а проходили ли такое с тобой.
[float=right]
[/float] Глубокий вдох, чтобы избавиться от этих мыслей. Таких навязчивых, таких неуместных и лишних, что слишком сильно скребут на душе, словно когти монстра из детских ночных кошмаров, и почти что заставляют почувствовать тошноту у самого горла. Я не хочу чувствовать это. Не хочу быть такой. Жертвой. Слабачкой. Той, что плачется по позабытой родительской любви и мечтает ощутить их тёплые объятия. Я покончила с пустыми и глупыми надеждами. Я сделала свой выбор ровно в тот день, когда закрылась от семьи, когда решила сбежать, а не делиться своими проблемами с ними.
— Могу ли я пригласить Вас на танец? — слышится голос из-за спины, что заставляет обернуться и встретиться взглядом с симпатичным молодым незнакомцем. — Генри, — представляется он, протягивая руку и подхватывая мою ладошку в свою, чтобы оставить почти невесомый поцелуй на белоснежной коже. — Генри Хайд. Сегодня мы отмечаем день рождения моей матери. Вы уже её поздравляли лично? — незнакомец интересуется и движется вперёд так ненавязчиво, что я даже толком не замечаю, как мы оказываемся в середине зала, и вот вторая его рука уже на моей талии.
[float=left]
[/float] — Нет, пока нет, — я бы могла сказать много всего. Например, вслух удивиться, что младший брат Эда, о котором он так часто твердил не самые лучшие вещи, сегодня такой спокойный, галантный и симпатичный. Могла бы поинтересоваться, куда пропал сам мой спутник, или попросту отказать в танце. Я растерялась. Не каждый день попадаешь на такие приёмы. И на такие танцы, как здесь, меня тоже приглашают не каждый день. Тем более, в глубине души обижена на то, что Эдвард оставил совсем одну посреди зала. Так что мои пальцы касаются ткани чужого пиджака, врываясь в этот танец, а ноги стараются не напортачить в таком неудобном облегающем платье.
— У Вашей семьи чудесный дом, Генри, — только и смогла выдать я в улыбке прежде, чем опустить взгляд к полу: нет, падать или сбивать с ног других сегодня точно не хочется. [sign]
[/sign][icon]https://i.imgur.com/VGfN99k.gif[/icon][info]Сара Джессика, 21 у.о.[/info]
Отредактировано Sarah Kendall (5 Ноя 2019 00:01:10)