Сегодня на удивление солнечно.
Странно.
Конечно, тучи никто не отменял и, кажется, в этом городе они в это время года постоянно, и ветер, дующий с озёр, пробирал до костей. Конечно, Чикаго не Лондон, и здесь все не так печально, как в том осточертелом городе снобов и идиотов. Где-то она слышала, что есть такой остров Родос, в Греции, где солнце светит больше трехсот дней в году. Даже в Италии солнца было гораздо больше. Вот видимо этот самый Родос — антипод если не Англии, то Лондона точно. В том безумном городе солнце в лучшем случае будет иногда скрываться за тучами, как будто издеваясь над теми, кто его ждёт. И в этом городе она прожила несколько лет, каждый день ворча от погоды.
За столько лет пора было и привыкнуть, Джой. За столько лет пора было бы и полюбить Лондон. Но нет. Лондон наконец остался позади, а сейчас у нас Чикаго. Не самый любимый, но довольно родной.
Рука небрежно, чуть резковато поправляет ярко-лиловый шарф, огромный и очень мягкий, пытаясь найти идеальное его положение. Солнечно, да, и даже тепло по-своему, как для марта, разумеется, но ветер, холодный и пронизывающий, никто не отменял. А шарф то слишком туго, то слишком свободно, и шее очень холодно. Беда. Заболеть совсем не хочется. У нее сегодня первый день на новом месте, инужно себя проявить. Хотя, кого стоит обманывать? Чего нельзя было отнять у Розмари, так это уверенности в собственном навыке.

Кажется, пока не опаздывает. Интересно, как там Элла, ничего не устроила? Хоть дочери было уже четыре, женщина боялась оставлять ее одну надолго. Новая няня, кажется, вполне толковая, но кто ее знает. Джойя-младшая была сгустком энергии, непоседливым и неугомонным. И не то чтобы Роз это не нравилось,скорее наоборот, она позволяла дочери многое (в разумных пределах, разумеется), и знала, что Элла самостоятельный ребенок, но все равно волновалась, как и любая мать.

Солнце, вырвавшись из-за туч, слепит глаза, отражаясь в лужах после прошедшего дождя. Хотя какого дождя? Целого ливня, длившегося едва ли не двое суток, не переставая и не умолкая, монотонно и ужасно усыпляюще. Розмари ненавидела дождь, который здесь лил периодически, и ненавидела лужи. Их было очень много. Перепрыгивать было бесполезно, да она и не газель, чтобы скакать как полоумная, потому плотные ботинки на толстой подошве то и дело шлепают по воде, обрызгивая все вокруг. А, плевать.
На пешеходном переходе какой-то мудак резко стартанул, увидев свой сигнал светофора, и Джой едва успела отскочить в сторону, крикнув ему вдогонку пару пожеланий особо оригинальных эротических экспериментов с ним в роли пассива.
Курить. Хочется курить. Ужасно хочется курить.
Наконец, из-за поворота показывается здание ресторанчика, и Розмари ускоряет шаг. Кажется, успевает. Да, точно, успевает. Рука чуть подкидывает ручку сумки в руках, где лежат некоторые из ее инструментов для готовки. Не обязательно, что они пригодятся, но всегда стоит быть во всеоружии. Нынешнее место работы не было настолько...как бы сказать? Гламурным? Да, подходящее слово. Ого не было настолько гламурным, как то, где она работала в Лондоне, но все же Розмари устраивало. Пока у нее были свои причины работать здесь. Близость к дому, пусть и относительная, твердый график и неплохие отзывы были важными факторами для выбора места. Пока дочь была маленькой, Розмари не желала жить на работе, как некогда ее мать, и потому решила заняться своим карьерным ростом, когда малышка подрастет.
Наконец, оказавшись у входа, Джой замирает, глубоко вздыхая. Маленькое волнение все же у нее есть, да и было любопытно, как отнесутся ее новые коллеги. Ее взяли довольно быстро, это да, но главным ее прегрешением должно было быть то, что она женщина. Ресторанный бизнес - один из самых закостенелых и патриархальных, потому женщина-повар часто была на кухне нежеланным гостем. У женщины было едва ли не садистское удовольствие, когда такое проявлялось к ней и когда она могла осадить самовлюблённого наглеца. Не потому, что она была феминисткой и ратовала за равноправие, нет. Ей было все равно. Просто Розмари знала, что готовит хорошо, и знала, что она может, а потому ревностно защищала себя от любой попытки умалить ее собственное достоинство. Тщеславие - штука очень ранимая.
Отряхнув короткую кожанвю юбку и поправив шарф, Джой направляется внутрь, на поиски шефа, который представил бы ее команде и ввел в курс дела. Покурить не удается, к сожалению, но делать нечего, придется это отложить до лучших времён. Сейчас Розмари Джойя ждёт работа.
Администратор провела ее в каморку к шефу, и женщина по дороге вновь осмотрела зал и тот персонал, что начал уже приходить, пытаясь понять, чего ей ждать от того или иного человека. Бабушка ее всегда говорила, что у людей многое написано на лице, стоит только прочитать. Розмари старалась читать, как могла. Наконец, когда почти вся команда кухни была собрана, Розмари оказалась рядом с шефом, прямо перед лицом будущих коллег. Ее голубые глаза с любопытством изучали стоящих перед ней людей, но волнение, если и было, Розмари не выдавала. Может, некоторые сочли ее наряд больше подходящим для какого-то рок концерта, но это не были ее проблемы. До нее отрывочно доходила длинная, несколько нудная речь ее нынешнего босса, который был почему-то очень рад тому, что ее заполучил в команду. Хотя, одна только рекомендация от Анализы Райс, одного из самых известных кондитеров этого побережья, было бы достаточно, чтобы распахнуть двери.
-.. и я очень надеюсь, что вы будете дружелюбны к Розмари. - наконец закончил тот, и женщина улыбнулась.
- Большое спасибо. Я с удовольствием приступлю к работе здесь. -  может, улыбалась она не очень искренне, но не от того, что считала себя выше присутствующих. Ее давно научили, что хоть место работы важно, но таланты можно найти где угодно. Равно как и наоборот.

"Мужчина, стоящий у плиты, всегда будет популярен". Кажется, так говорила одна особо умная дама, невесть как ставшая кулинарным критиком. Если Розмари помнила верно, эта дама готовить не умела совершенно. Не просто " у нее хорошо выходит только салат", а скорее "порезанная ею колбаса была невкусной уже сразу". Эта дама, как и многие ей подобные, активно воспевала мужской кулинарный талант, восхищаясь готовящими мужчинами и то и дело упоминая свои мокрые мечты неудовлетворенных одиноких дам "мужчина у плиты, готовящий мясо, в одном фартуке на голое тело - предел мечтаний", - все это лишь долтвало масла в огонь под названием "женщине на высокой кухне не место".
Почему-то упорно считалось, что женщина в состоянии готовить чисто домашние блюда для жизни, если так можно сказать, не получая за это похвалу (это же само собой разумеется!), а вот творить, создавать шедевры и купаться в лучах славы - удел мужчин. Высокая кухня рождала снобов и тиранов, и даже если сюда попадала женщина, то итог ее нахождения здесь был довольно...плачевен. Даже когда она училась, Джой удивлялась поначалу тому, как мало женщин с нею в группе и как их становиллсь ещё меньше постепенно. Кто-то не выдерживал ритма, кто-то - подколов и язвительности наставников, кто-то ломался и не мог больше продолжать бороться. Наверное, благодаря такой школе жизни Розмари и справилась с теми неудачами, что коснулись ее. Ее закалили.

Розмари не решила себя иллюзиями, что здесь ее примут с распростёртыми объятиями. Она не знала всей истории, предшествовавшей ее появлению в этом ресторанчике благодаря протекции от подруги ее бабушки, но по поведению шефа, по его едким, чуть колким фразам на грани вежливости и по пренебрежительному оценивающему взгляду, брошенному едва она вошла, женщина поняла, что уже на нее налепили клеймо : "неумелая дурочка, из милости попавшая ко мне на мою голову". Возможно, выбор ее наряда был не самый лучший - короткая кожаная юбка и облегающий тонкий  свитер с небольшим вырезом, - но все же это было ее право и ее желание одеваться так, как она хочет. К тому же готовить она будет в другой одежде, а потому это было совершено не нужно и не важно.
Из команды поваров никто не проявил интереса к ней, хоть Джой и знала что ее рассматривают, оценивают и изучают, стараясь вынести вердикт и понять, что и как она из себя представляет. Чаще всего такая оценка будет не в ее пользу, но...разве что-то было иначе раньше? Совершенно нет.
Что же, так будет ещё интереснее. Свое место под солнцем она четко знает и никому не даст собой управлять. Равно как и не позволит никакие выпады в свою сторону.
Когда все начали расходиться по своим местам, Роз взяла форму, что ей выдали, и отправилась к шкафчикам. То, что ее окликнули, было немного странно. Повернув голову, Джой заметила какого-то парня, приветливо улыбавшегося и, посмотрев на протянутую руку, все же пожала ее. Ей было приятно, что человек, который подошёл к ней, не пытался сейчас кокетничать или заигрывать, не пытался поцеловать руку и изобразить принца - такое ей встречалось и сильно хорошим, как правило, не заканчивалось. Джой не была феминисткой и свято верила в различия, как психологические, так и физические у мужчин и женщин, и при необходимости могла воспользоваться типично женскими уловками, но в работе она ценила профессионализм, дружелюбие и честность. Да и не только в работе, в свете последних событий ее жизни. Честность была сейчас редким качеством, которое все же было нужно для всех и везде.
- Здравствуй. Очень приятно, Коди. Да, если ты мне покажешь все здесь, и проведешь к шкафчикам, где я могла бы оставить вещи и переодеться, я была бы очень рада. Если, конечно, у тебя есть возможность и для тебя это не будет проблемой. Шеф выглядит довольно строгим. - девушка мило улыбнулась, прижимая к себе пакет с новой формой, и невольно усмехнулась шире, увидев перекидывание едой.
- у вас часто такое метание снарядов? - вдруг спросила Розмари, решив и правда полюбопытствовать. На каждой кухне были свои порядки и узнать порядки этой было бы очень хорошо.